Русская Православная Церковь
Курганская епархия
По благословению
митрополита Курганского
и Белозерского Даниила
митрополита Курганского
и Белозерского Даниила
Мысль о жизни вечной привела в монастырь
Для Чимеево
15 Апреля, 2020
Сегодня мы знакомим читателей газеты с исполняющим обязанности наместника Свято-Казанского Чимеевского мужского монастыря иеромонахом Варнавой (Ваулиным)
- Отец Варнава, когда и где вы родились?
- Родился я 18 октября 1971 года в городе Екатеринбурге в семье рабочих. Папа работал на заводе, был бригадиром, мама работала на дежурной на железнодорожной станции. Мы жили рядом с железной дорогой, поезда ходили постоянно. И одно из ярких детских воспоминаний связано с тем, что я всегда засыпал под убаюкивающий стук колёс. И когда мы переехали на новое место жительства, мне этого не хватало.
Потом была школа, профтехучилище, служба в армии. Служил я на Украине, мы охраняли там аэродром. Демобилизовался в 1992 году, а через год поступил послушником в Свято-Николаевский Верхотурский мужской монастырь.
-Что вас туда привело?
- Ещё в детстве я часто задумывался: вот подрасту, и как мой двоюродный брат буду учиться в школе; ещё подрасту – и как другой брат пойду в армию; ещё подрасту – и женюсь, буду жить своей семьёй, как мама и папа; затем состарюсь и буду как мой дедушка. А что же потом? Эти мысли меня никогда не оставляли, и внутреннее чувство Бога существовало в каком-то параллельном мире. Внешне я жил обычной мирской жизнью – учился в школе, гулял с друзьями, вместе с большой роднёй отмечал государственные и семейные праздники. Но мысль – а что же будет потом? – мысль о жизни вечной меня не оставляла. Мало-помалу стал интересоваться этой темой, много читал религиозной литературы. Информации о разных духовных течениях было много, в какой-то момент я запутался, и стал мысленно молиться, чтобы Господь вразумил меня. Летом 1993 года съездил в паломничество в Свято-Николаевский Верхотурский мужской монастырь, этой же осенью решил оставить мирскую жизнь и был зачислен в братию обители.
- Как отнеслись к вашему решению уйти в монастырь родители?
- Мнение родственников, в основном, было негативным. Положительно отнеслась только бабушка. Родители не сразу приняли мой шаг. Но спустя 3-4 года мама и некоторые мои тёти стали ходить в храм, и отношение поменялось.
- Как складывалась ваша монашеская жизнь?
- В 1994 году меня постригли в иночество, в 1995 году в Великий Четверток в монашество. Рукоположение в сан иеродиакона произошло 9 декабря 1999 года, а в сан иеромонаха - в праздник Крещения Господня, 19 января 2000 года.
Примерно до 2011 года я нёс послушания в нескольких монастырях Екатеринбургской епархии. После Свято-Никольского я 10 лет прожил в Спасском монастыре. Послушания были разные: келейник у наместника, трапезник, келарь, казначей, эконом, скитоначальник. В 2011 году по благословению митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла я был переведён в монастырь Царственных Страстотерпцев на Ганину Яму. Примерно через два года меня судьба свела с владыкой Даниилом, я переехал в Архангельскую епархию. И с тех пор я нахожусь в его послушании.
После приезда в Зауралье владыка сначала дал мне послушание заниматься хозяйственными делами на архиерейском подворье в Смолино, а 9 декабря – назначил исполняющим обязанности наместника Свято-Казанского Чимеевского мужского монастыря. До этого времени я даже не представлял, где этот монастырь находится и что он из себя представляет.
Владыка представил меня братии, и я начал вникать во все дела. Картина предстала далеко нерадостная: храм и чудотворная икона сгорели, число паломников значительно сократилось. Но слава Богу, мне было на кого опереться. Мы возобновили работу воскресной школы, наладили жизнь на ферме, плотно занялись паломнической деятельностью. Предстоит сделать еще очень многое, и одна из главных задач – возрождение Казанского храма.
- Сколько человек проживает и трудится в монастыре?
- Постоянной братии – шесть человек, увеличивается понемногу и число трудников. Мы стремимся к тому, чтобы они в монастыре не только трудились во славу Божию, но и духовно росли. Человек должен понять, зачем ему нужно посещать храм, часто исповедоваться и причащаться Христовых Тайн, исполнять заповеди Божии.
- В день вашего назначения вы сказали, что в первую очередь нужно наладить внутренний монастырский уклад. Удалось?
- Мы привели богослужения в монастыре к уставному чину, слегка его подкорректировав. Утренние и вечерние молитвы перенесли в келейное правило и добавили Полуношницу и Малое Повечерье, чтобы монастырский суточный круг богослужений был полностью оформлен. Затем мы ввели общую трапезу для братии и трудников. За трапезой теперь читаются труды Святых Отцов. Что ещё немаловажно – вся братия посещает исповедь. Участие в церковных Таинствах – стало основным элементом жизни насельников монастыря.
- У вас богатый опыт монастырской жизни. Тем не менее, к чему вы оказались не готовы?
- Ответственность у наместника больше. Раньше я на эту должность смотрел по-другому, иногда осуждал наместников за какие-то действия, но сейчас начинаю понимать их поступки, пытаюсь учиться на чужих ошибках. Трудность в том, что, если раньше было одно послушание и имелась возможность сконцентрировать на нём все усилия, не рассеиваясь на другие службы монастыря, то сейчас приходится заниматься всеми послушаниями. Ведь, если я кому-то что-то поручаю, то должен в этом ориентироваться. Переключаться с одного на другое – в этом пока и заключается главная трудность. Дел очень много, и голова подчас раскалывается от множества разнообразной информации.
В нашем монастыре много наёмных рабочих, с ними надо находить общий язык. Одно дело – братия монастыря или трудники, по своему желанию приехавшие сюда поработать во славу Божию, другое дело, когда люди живут в миру и приходят в монастырь просто на работу. С ними надо по-другому выстраивать диалог.
- В монастыре сейчас полным ходом идёт строительство храма на месте сгоревшей церкви. К стройке привлечено очень много внимания и здорового, и нездорового. Это сильно осложняет жизнь монастыря?
- Внутренняя монастырская жизнь с поднятой в отдельных СМИ «пылью» не соотносится никак. Люди сюда пришли для того, чтобы дышать не этой «пылью», а чистым воздухом молитвы, покаяния, смирения, послушания. И братия просто ничего не замечает, вся эта суета проходит мимо. Христиане понимают, что без промысла Божьего ничего не происходит. Да, икона сгорела, её жалко. Но Божия Матерь живая, Она никуда не ушла, благодать здесь не уменьшилась, а может быть, и увеличилась. Люди стойко переносят все неприятности, невзгоды, относятся к этому с покаянием. А когда человек стойко переносит искушения, то Господь ему посылает силы, и благодатная помощь увеличивается.
Беседовала Татьяна Маковеева
- Отец Варнава, когда и где вы родились?
- Родился я 18 октября 1971 года в городе Екатеринбурге в семье рабочих. Папа работал на заводе, был бригадиром, мама работала на дежурной на железнодорожной станции. Мы жили рядом с железной дорогой, поезда ходили постоянно. И одно из ярких детских воспоминаний связано с тем, что я всегда засыпал под убаюкивающий стук колёс. И когда мы переехали на новое место жительства, мне этого не хватало.
Потом была школа, профтехучилище, служба в армии. Служил я на Украине, мы охраняли там аэродром. Демобилизовался в 1992 году, а через год поступил послушником в Свято-Николаевский Верхотурский мужской монастырь.
-Что вас туда привело?
- Ещё в детстве я часто задумывался: вот подрасту, и как мой двоюродный брат буду учиться в школе; ещё подрасту – и как другой брат пойду в армию; ещё подрасту – и женюсь, буду жить своей семьёй, как мама и папа; затем состарюсь и буду как мой дедушка. А что же потом? Эти мысли меня никогда не оставляли, и внутреннее чувство Бога существовало в каком-то параллельном мире. Внешне я жил обычной мирской жизнью – учился в школе, гулял с друзьями, вместе с большой роднёй отмечал государственные и семейные праздники. Но мысль – а что же будет потом? – мысль о жизни вечной меня не оставляла. Мало-помалу стал интересоваться этой темой, много читал религиозной литературы. Информации о разных духовных течениях было много, в какой-то момент я запутался, и стал мысленно молиться, чтобы Господь вразумил меня. Летом 1993 года съездил в паломничество в Свято-Николаевский Верхотурский мужской монастырь, этой же осенью решил оставить мирскую жизнь и был зачислен в братию обители.
- Как отнеслись к вашему решению уйти в монастырь родители?
- Мнение родственников, в основном, было негативным. Положительно отнеслась только бабушка. Родители не сразу приняли мой шаг. Но спустя 3-4 года мама и некоторые мои тёти стали ходить в храм, и отношение поменялось.
- Как складывалась ваша монашеская жизнь?
- В 1994 году меня постригли в иночество, в 1995 году в Великий Четверток в монашество. Рукоположение в сан иеродиакона произошло 9 декабря 1999 года, а в сан иеромонаха - в праздник Крещения Господня, 19 января 2000 года.
Примерно до 2011 года я нёс послушания в нескольких монастырях Екатеринбургской епархии. После Свято-Никольского я 10 лет прожил в Спасском монастыре. Послушания были разные: келейник у наместника, трапезник, келарь, казначей, эконом, скитоначальник. В 2011 году по благословению митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла я был переведён в монастырь Царственных Страстотерпцев на Ганину Яму. Примерно через два года меня судьба свела с владыкой Даниилом, я переехал в Архангельскую епархию. И с тех пор я нахожусь в его послушании.
После приезда в Зауралье владыка сначала дал мне послушание заниматься хозяйственными делами на архиерейском подворье в Смолино, а 9 декабря – назначил исполняющим обязанности наместника Свято-Казанского Чимеевского мужского монастыря. До этого времени я даже не представлял, где этот монастырь находится и что он из себя представляет.
Владыка представил меня братии, и я начал вникать во все дела. Картина предстала далеко нерадостная: храм и чудотворная икона сгорели, число паломников значительно сократилось. Но слава Богу, мне было на кого опереться. Мы возобновили работу воскресной школы, наладили жизнь на ферме, плотно занялись паломнической деятельностью. Предстоит сделать еще очень многое, и одна из главных задач – возрождение Казанского храма.
- Сколько человек проживает и трудится в монастыре?
- Постоянной братии – шесть человек, увеличивается понемногу и число трудников. Мы стремимся к тому, чтобы они в монастыре не только трудились во славу Божию, но и духовно росли. Человек должен понять, зачем ему нужно посещать храм, часто исповедоваться и причащаться Христовых Тайн, исполнять заповеди Божии.
- В день вашего назначения вы сказали, что в первую очередь нужно наладить внутренний монастырский уклад. Удалось?
- Мы привели богослужения в монастыре к уставному чину, слегка его подкорректировав. Утренние и вечерние молитвы перенесли в келейное правило и добавили Полуношницу и Малое Повечерье, чтобы монастырский суточный круг богослужений был полностью оформлен. Затем мы ввели общую трапезу для братии и трудников. За трапезой теперь читаются труды Святых Отцов. Что ещё немаловажно – вся братия посещает исповедь. Участие в церковных Таинствах – стало основным элементом жизни насельников монастыря.
- У вас богатый опыт монастырской жизни. Тем не менее, к чему вы оказались не готовы?
- Ответственность у наместника больше. Раньше я на эту должность смотрел по-другому, иногда осуждал наместников за какие-то действия, но сейчас начинаю понимать их поступки, пытаюсь учиться на чужих ошибках. Трудность в том, что, если раньше было одно послушание и имелась возможность сконцентрировать на нём все усилия, не рассеиваясь на другие службы монастыря, то сейчас приходится заниматься всеми послушаниями. Ведь, если я кому-то что-то поручаю, то должен в этом ориентироваться. Переключаться с одного на другое – в этом пока и заключается главная трудность. Дел очень много, и голова подчас раскалывается от множества разнообразной информации.
В нашем монастыре много наёмных рабочих, с ними надо находить общий язык. Одно дело – братия монастыря или трудники, по своему желанию приехавшие сюда поработать во славу Божию, другое дело, когда люди живут в миру и приходят в монастырь просто на работу. С ними надо по-другому выстраивать диалог.
- В монастыре сейчас полным ходом идёт строительство храма на месте сгоревшей церкви. К стройке привлечено очень много внимания и здорового, и нездорового. Это сильно осложняет жизнь монастыря?
- Внутренняя монастырская жизнь с поднятой в отдельных СМИ «пылью» не соотносится никак. Люди сюда пришли для того, чтобы дышать не этой «пылью», а чистым воздухом молитвы, покаяния, смирения, послушания. И братия просто ничего не замечает, вся эта суета проходит мимо. Христиане понимают, что без промысла Божьего ничего не происходит. Да, икона сгорела, её жалко. Но Божия Матерь живая, Она никуда не ушла, благодать здесь не уменьшилась, а может быть, и увеличилась. Люди стойко переносят все неприятности, невзгоды, относятся к этому с покаянием. А когда человек стойко переносит искушения, то Господь ему посылает силы, и благодатная помощь увеличивается.
Беседовала Татьяна Маковеева